Истоки аюрведы: предания и история

 Как всякое индийское учение, аюрведа объявляет себя продолжательницей долгой преемственности, основанной на вечной мудрости. В одном из главных её источников утверждается, что “поскольку жизнь существовала всегда, люди всегда знали о жизни и врачевании и действовали согласно принципам аюрведы”.[1] Но начала аюрведы как лечебного знания уходят в такие давние времена, что о них повествует не история, а былины (пураны) и предания.

Один из мифов повествует, что когда боги и асуры пахтали мировой океан, среди десяти или четырнадцати сокровищ, вызванных из его глубин этим действом, был Дханвантари, бог врачевания, владевший сосудом, содержащимамриту — влагу бессмертия, из-за которого разгорелась жестокая битва между богами и асурами.

Более “историчное” предание рассказывает, что однажды около 50-ти самых великих мудрецов древности, среди коих были Ангирас, Васиштха, Кашьяпа, Нарада, Агастья, Маркандея, Бхригу и др., собрались на святых склонах Гималаев, дабы обсудить вопрос, как избавиться от распространившихся болезней, причиняющих так много горя человеческим существам и мешающим им выполнять свой долг в этом мире(дхарму). Они решили обратиться к царю богов Индре, знатоку аюрведы, обучившемуся ей от божественных целителей Ашвинов, которых в свою очередь обучил Дакша Праджапати, прародитель живых существ, получивший знание от Творца вселенной Брахмы.

К Индре направили мудреца Бхарадваджу, который и получил знание науки аюрведы. И потом по цепочке учителей и учеников это знание передавалось, чтобы помочь страдающим людям. Так излагает происхождение аюрведы “Чарака самхита”.

В “Сушрута самхите” говорится, что когда среди человеческих существ распространились болезни, Сушрута вместе с другими мудрецами обратился к радже Диводасе из Варанаси, воплощению Дханвантари, бога врачевания. Диводаса нашел их достойными получить знание и поведал, что аюрведа есть вспомогательный подраздел (upāṅga) Атхарваведы. Её составил в 100 тысячах стихов и тысяче глав еще до творения человека Брахма. Потом, учитывая краткость жизни и памяти людей, неспособных запомнить её целиком, он разделил её на восемь глав. “Родословная” передачи знания двух ветвей аюрведы такова[2]:

Чуть иная схема в “Кашьяпа самхите”. Самосущий и Всемогущий Брахма сотворил аюрведу для блага еще не созданных существ. Потом он передал её Ашвинам, те — Индре, тот — четырем мудрецам: Кашьяпе, Васиштхе, Атри и Бхригу, а те, в свою очередь, — своим сыновьям и ученикам для поддержания четырёх составляющих жизни: дхармы ( закона), пользы (богатства), удовольствия и освобождения[3].

Для нас в этих преданиях важны не имена индуистских божеств и мудрецов, а согласно утверждаемая мысль, что аюрведа имеет своим истоком высшие разумные существа или слои сознания. А каковы исторические источники?

Преемственное индийское мировоззрение, несмотря на его духовную направленность, никогда не пренебрегало телом и так называемым материальным миром. Забота о здоровье была важной составной частью многих её культур и цивилизаций. В Мохенджо-Даро, Хараппе, Логхале и других городах Индской (Хараппской) цивилизации почти в каждом доме имелся колодец и комната для омовений, а в центре Мохенджо-Даро — огромный общественный бассейн с окружающими его “раздевалками”. Хотя он имел, несомненно, прежде всего культовое предназначение, с медицинской точки зрения его с полным правом можно рассматривать и как древнейшее санитарно-техническое сооружение. В Мохенджо-Даро и Хараппе на каждой улице, в каждом переулке были выложены кирпичные каналы для нечистот шириной и глубиной до полуметра, прикрывавшиеся плотно пригнанными кирпичами, которые могли сниматься для чистки и ремонта. Каналы впадали в большие магистральные “коллекторы” двухметрового диаметра. Совершеннейшая система водопровода и канализации городов этой цивилизации не была превзойдена даже римской, на 2,5 тысячи лет более поздней.

Мудрецы, познавшие обманчивую изменчивость мира, считали необходимым возможно более подробное изучение его явлений, рассматривая мирское знание как необходимые ступени познания Самого Главного. Отменное здоровье считалось следствием праведной жизни в прошлых и нынешнем рождениях и необходимым условием нелегкой духовной работы по самосовершенствованию. Но были и люди, которые занимались здоровьем профессионально. Профессия лекаря (bhijak) упоминается в самом древнем священном писании человечества — Ригведе (9.112).

Медицина и позже была одной из самых важных естественных наук, развиваемых в древней Индии. Но не следует забывать, что, говоря о медицине применительно к аюрведе, мы допускаем слишком грубое приближение, граничащее с заблуждением. Ибо аюрведа — не просто набор лечебных приёмов, не просто врачебная наука, но также служащее познанию Истины мировоззрение. В одной из пуран она даже названа пятой ведой[4], наряду с четырьмя сборниками священного Откровения — Ригведой, Самаведой, Яджурведой и Атхарваведой.

Традиционные индийские и научные датировки начал аюрведийской медицины расходятся: от трёх тысяч лет до н.э. до 800–600 лет до н.э. И хотя у второй точки зрения вроде бы больше весомых доказательств, вполне возможны более ранние даты, ибо тексты в Индии лишь письменно закрепляли сложившуюся долгую практику.

До начала XX века преобладало мнение о том, что Гиппократ — отец медицины и что индийская медицина была заимствована у греков после похода Александра Македонского. Однако по мере переосмысления уже известных фактов, накопления новых и их обобщения европоцентристская точка зрения становится всё менее состоятельной. Связь этих медицин в большей мере шла со стороны Индии. В пользу этого говорит и то, что основные термины аюрведы (доша, дхату, нади и прочие) встречаются уже в Ригведе и Атхарваведе, то есть задолго до того, как у греков появилась своя литература. Учителем Гиппократа был перс (то есть обитатель, по крайней мере, соседствующей с Индией страны); в трудах Гиппократа указаны явно индийские названия некоторых лекарств, а идеи его трактата “О дыхании” во многом сходны с индийским пониманиемпраны или вайу.

Остаток общей традиции прослеживается и в трудах Платона. В “Тимее”, например, говорится, о трояком происхождении недугов: «либо от дыхания или воздуха (пневмы), либо от флегмы, либо от желчи (khole)»[5], что отличается от гиппократовской системы четырех гуморов и точно соответствует трем телесным нарушениям (дошам ) аюрведы.

Ныне многие исследователи возводят основы древнеиндийской медицины во всяком случае ко времени греко-арийской общности, если не к еще более ранней общеиндоевропейской[6]. Особенно далеко идущие выводы об арийских корнях аюрведы удается сделать при сравнении числа частей тела (которых обычно 12) в их соотношении с болезнями в разных традициях[7], включая кельтские, хетто-лувийскую, славянские. Показательно в этой связи корневое и смысловое сходство названия аюрведийского лекаря вайдья от веда — “знание” с русскими ведун (знахарь), ведьма, вештица ( знахарка, лекарка) и сербским видар (отвидити — лечить”).

Ведийский же источник аюрведы — Атхарваведа, четвёртая веда, в которой существовали система магических заговоров, обрядов и амулетов  (некий прообраз нынешней психотерапии) и набор лекарств (свыше 200, в основном растений) с опытно выявленными свойствами.

Хотя традиция выводит аюрведу от Атхарваведы, в более поздних брахманах и упанишадах она не упомянута. Вероятно, это указывает на её принадлежность не к ведийско-брахманской (вайдика), а к тантрийской преемственности. Но позже она была вновь причислена к ответвлениям вед. Один из комментаторов Нилакантха говорит об аюрведе как об одной из подсобных вед (упавед) (наряду с дханурведой — воинской наукой, гандхарваведой — искусством, артхашастрой — политикой, стхапатьяведой — архитектурой). И потому неудивительно, что создатели самых почитаемых трудов по аюрведе — Чарака и Сушрута — считаются божественными мудрецами — риши, а сами трактаты — божественными источниками, которые можно истолковывать, но нельзя оспаривать или исправлять.

Раннесредневековая копия Чарака самхиты.

Хотя по европейским меркам оба трактата принадлежат к давнему времени, это лишь “конечные”, обобщающие собрания, которые, видимо, задолго до их записи существовали и передавалась в устной форме. Чарака в заключающей каждую главу приписке указывает, что это лишь переложение (pratisaṃkṛta) тантры Агнивеши, которому знание передал риши Пунарвасу из рода Атри. В "Чарака самхите" именно Пунарвасу Атрея излагает содержание аюрведы. Предание утверждает, что он жил и преподавал в "университете" Таксилы, на западе Индии и был основателем терапевтического направления.

  Хирургия же особенно развивалась на востоке Индии — в Каши (Варанаси). Её самым знаменитым представителем был Сушрута. В некоторых позднейших изложениях аюрведы (например, у Чакрапани) встречаются цитаты из Сушруты, которых в сохранившемся собрании Сушруты нет. Это может указывать на существование более подробной версии одного из главнейших трактатов аюрведы.

Жизнь врача Чараки индологи относят к кушан­ской эпохе (IV в. до н.э. — II в.)[8] . Возможно, Бхела, некоторые отрывки труда которого сохранились в передаче толкователей, действительно жил еще раньше Чараки. “Чарака самхиту”  чаще относят примерно к I веку, “Сушрута самхиту” — чуть позже, но в них почти несомненно включены более поздние вставки, которые правильнее будет рассматривать не как порчу изначального текста, а как продолжение преемства.

Существует множество развёрнутых комментариев на главные писания аюрведы и комментариев на комментарии. Из самых значительных отметим, например, “Аштанга самграха”  Вагбхаты-старшего (VII в.) и “Аштанга хридайа самхиту”  Вагбхаты-младшего, перевод которой стал основой тибетского трактата “Джуд-ши”. Стих из одного позднего комментария гласит: “Лучшие (знатоки врачевания): в диагностике — Мадхава, в теоретических основах — Вагбхата, Сушрута — по телу и Чарака — в лечении”[9].

Аюрведа знала времена застоя и упадка, например, средние века, когда Индия была завоевана мусульманами и во времена английского колониального господства. Английские колонизаторы Аюрведу последовательно вытесняли и запрещали, как часть исконного мировоззрения и конкурирующую систему медицины и стремясь принудить индийцев обращаться к английским врачам и покупать английские лекарства. Запретили государственную помощь местной фармацевтике и врачам. В 1805 г. запретили древний способ прививки против оспы. В 1835 г. закрыли аюрведийские училища и объявили незаконными все общества аюрведийских врачей.

Но аюрведа никогда не умирала совсем, потому что не теряла доверия в народной толще. Поэтому, когда в конце XIX века появился интерес к традиционным системам целительства в научных и медицинских кругах, она вновь смогла перейти из области народного целительства в сферу медицинской науки. Это во многом определялось её общими корнями и неразрывной связью со многими религиозно-философскими учениями Индии.

Связь аюрведы с йогой

Аюрведа является младшей сестрой йоги[10].

Свами Шивананда

В Индии неведение часто сопоставлялась с болезнью, а человек, поглощённый миром, — с больным, которого надо исцелить от невежества, от привязанности к преходящему. Поэтому преемственность сравнивалась или даже “сводилась к технике исцеления (что и позволяло учителям быть предельно откровенными в самых интимных вопросах — как это дозволяется врачу)”[11].

И не случайно Вьяса, комментатор Йога сутры, приводит такое сравнение: подобно тому как наука о лечении болезней включает четыре раздела: болезнь, причина болезни, исцеление и лекарства, — писание йоги тоже состоит из четырех разделов, а именно: круговорот (сансара), причина его, освобождение и средства освобождения[12].

Хотя йога при её сложении не предназначалась для лечения тела, а была для здоровых и сильных людей способом достижения запредельного сознания, первым из девяти препятствий совершенству[13] самый авторитетный текст Йога сутра (1.30) указывает болезнь. И следовательно, одним из первых шагов упражняющегося в йоге должно быть стремление преодолеть или удалить это препятствие.

Родство аюрведы с йогой — как тантрийской, так и классической — можно видеть в следующих общих точках:

· важная теоретическая составляющая аюрведы, как и классической йоги, — санкхья. Идеи трёх гун, пяти великих стихий вселенной и тонкого тела помимо неё имеются лишь в тантре и веданте;

· “Чарака самхита” и “Сушрута самхита” извест­ны как тантры, собственно книги по тантре;

· самхиты аюрведы, как и большинство упанишад йоги, относят себя к Атхарваведе;

· аюрведа имеет восемь разделов, как и классическая йога Патанджали.

· старинное предание приписывает трактат Чарака самхиту тому же Патанджали, считая имя Чарака его псевдонимом[14]. Это распространённое в Индии мнение принимал и Свами Шивананда.

Йога, занимаясь тонким телом, для плотного тела принимает физиологию аюрведы: принципы аюрведы используются в физиологии хатха йоги, упражнения которой, в свою очередь, применяются среди лечебных средств аюрведы. Врачи тамильской разновидности аюрведы называются сиддха йоги.

В текстах и в устной традиции хатха йоги используются ключевые понятия аюрведы (доша, дхату, вата, питта, капха и др.), а описанию тех или иных упражнений сопутствует перечень уничтожаемых ими болезней. Есть общие названия приёмов в тантрийской йоге и аюрведе: басти, вамана и др.

Как и почти во всех признанных индуизмом мировоззрениях, в аюрведе уделяется особое место йоге как средству избавления от всех радостей-страданий, которые смущают и беспокоят человеческий Дух. Но поскольку есть различные уровни понимания человека — от не затронутого никакими страстями и явлениями Духа до почти исключительно тела (а ему наряду с социальными отношениями ныне большинство людей придает первостепенное значение), то среди различных применений йоги есть и оздоровительное. Поэтому аюрведа, занимавшаяся телом, и оздоровительные направления йоги естественно связаны. Если принимать идею присутствия следствия в причине, то само нынешнее сближение йоги и аюрведы косвенно подтверждает их происхождение от общего источника.

Сама аюрведа является деятельной йогой (карма йогой) для поддержания здоровья или исцеления болезней направленными к здоровью действиями. Действительно устремленный к здоровью и счастью, а не просто желающий их, должен быть настоящим карма йогином — избегая лености и бездеятельности.[15]

Сохранение внимания к своему состоянию среди множества впечатлений и дел обычной жизни, умение наблюдать ежедневные мысли, эмоции и действия, сдерживать вредные желания, удерживаться от вредных действий, поддерживать разумный распорядок, выбирать в питании полезное, а не просто нравящееся — все это невозможно без сосредоточения и управления мыслью. А это и способы йоги.

Однако существующее родство и единство — не значит одинаковость. Очень важны для понимания и отличия.

Йога при её зарождении предназначалась не для лечения тела, а прежде всего для управления созна­нием.

Йога больше занималась тонким телом, а аюрведа—плотным.

Аюрведа больше занималась сохранением тела, а йога — освобождением от него. Но заметим, что и смысл сохранения тела в аюрведе объяснялся той же главной в санатана дхарме идеей Освобождения: чтобы болезни и краткий срок жизни не мешал осуществлению этой высшей цели.

Не надо забывать и о различии мировоззрения и климата в Индии и у нас, что оказывает определённое влияние на идеал образа деятельности в жизни. В жаркой, кишащей жизнью, связанной — и в хорошем,а иногда и не очень хорошем смысле — цепью преемственности Индии отдельному существу необходимо по возможности избегать действия, быть хладнокровным, беречься перегрева усилиями и движениями, отделиться от жизни. У нас условия другие: мало тепла, рассеянная на огромных просторах жизнь, всё начинается как бы на пустом месте... Поэтому и задача другая: собраться и зажечься — каким-либо замыслом, мыслью, движением, упражнением.

Поэтому и применение аюрведы и йоги у нас будет иметь некоторые особенности.